через месяц Мари будет двадцать. боже мой, бред.
на вид - все тридцать, когда молчит.
на вид - пятнадцать, когда смеется.
правда, последние годы смех навязчив и нарочит.
Ян пьет кофе и ждет, когда она уже уймется,
двадцать лет, а покоя в ней все еще нет.
беспокойная, безутешная, девочка в пяти словах:
"мне пожалуйста скотч со льдом". залпом и сразу счет.
этот Ян жрет ее изнутри чеширской ухмылкой,
он стоит у нее перед глазами всю ночь напролет,
Мари скоро сорвется, вырежет сердце и отправит посылкой,
лично в руки: "Ян, забери его, ему лучше в твоих руках". через неделю Мари будет двадцать. Ян ей пишет:
"ну чего ты?". она плачет, отвечает через двадцать минут.
"спроси что полегче, о человеческих судьбах, еще о чем."
он смеется и спрашивает всякий бред, ведет себя, словно шут,
ее к нему тянет, ей кажется, что ему все нипочем,
она в чем-то права, но сдержится и это ему не напишет.
отношения их неоднозначны до слез в глазах.
он не с ней, ему в общем-то наплевать, у нее волчонок
царапается под ребрами. молится за него до сведенных скул,
все пытается его отпустить. смех становится неестественно звонок.
через день Мари будет двадцать. Ян сегодня черкнул,
что он счастлив. Мари за него тоже, но почему-то в слезах.
Мари двадцать. боже мой, бред.
уже двадцать. а его рядом нет.
